Страшилки

Трудна

Да и опасна, в общем-то, она,

Желая не испытывать судьбу,

Вздохнув, он проведёт рукой по лбу,

Сгоняя грусть – и выйдет, наконец,

Из графомана лучший продавец!

Внемлите же, бедняги-рифмачи,

Поющие Луну и звёзд лучи,

Короткой или длинною строкой,

А то и без размера таковой;

К благоразумию хочу призвать:

Давайте всё же меру соблюдать;

Подумайте за кружечкой о том,

Что вы могли б иметь семью и дом,

Сантехниками, клерками служить

И понапрасну воск не изводить!

Так что без толку вам, друзья, стонать,

Лукуллу-то, Зануде, подражать,

А то и вас постигнет, как удар,

Ваш личный

По-этический кошмар!

Он закончил речь,

И пламена сверкающих небес

Раскручиваться стали, клокоча

Водоворотов бешенством, судьбы

Законам неподвластные. Их ритм

Был столь велик, что каждый их бурун

Загромождал обзор, пока не стал

Девятым валом весь небесный вихрь.

Бесформенность внезапно взорвалась

Кристальностью сиянья, и оно

Казалось более всего того,

Что может человек вообразить,

Но было узко здесь. Уже вдали

Вновь созданного красота небес

Являла совершенство – даже мой

Небесный проводник был восхищён.

На крыльях бесконечного рождён,

Моей души коснулся звёздный ритм,

Скорее полня ужасом меня,

Чем радостью. Вновь насмеялся дух

Над человечьей слабостью моей,

Всё, что во мне творилось, прочитав;

Однако, тему изменив, призвал

Вниманье на прореху обратить,

Растущую в пространстве, говоря,

< ... Читать дальше »

Перед мыслию моей

Разверзлась бездна времени во всей

Изменчивости вечной и борьбе

Насилия и воли; я видал

Поток веков, рождение и смерть

Вселенной, точно так же, как и жизнь;

Я наблюдал зачатие систем

Миров и солнц, и превращенье их

В прозрачный пламень, новый их восход

И снова смерть, и вечный их полёт

Через эоны вечности, – всегда

Различных, возрождающихся вновь,

Чтобы служить изменчивостью той

Для целей Всемогущего. Пока

Смотрел, я непрерывно знал,

Что каждый миг здесь превосходит век

Существованья мира. А потом

Я обратил послушливую мысль

К частице пыли, что дала моей

Телесной форме бытиё, в момент

Блеснувшей и погасшей; этот мир

Был лишь экспериментом, лишь игрой,

Включающей ничтожнейших существ,

Моральных паразитов, кои мнят

Себя венцом Природы и своё

Неве ... Читать дальше »

И вот

Всё это осветилось: водоём,

Пещера и деревья, и земля,

И то, о чём не стоит говорить,

Тем светом фосфорическим, какой

Присущ болотам, где царит распад.

Как дымкой огненной подёрнулись черты

Знакомой рощи той, пока эфир,

Вращаясь, покрывал ещё сырой

Горячий и кипящий материал

Бессчётных зарождавшихся миров,

То тут, то там перемешав местами

Со тьмою свет. И Сущее само

Сознание имело, хоть навряд ли

Являлось формой жизни. В вихре том

Неслась моя душа – то был полёт

Свободы беспредельной, без оков

Плотских. Потом рассеялся туман,

И в трепетном благоговеньи я

Взирал на открывающийся вид

Божественных космических кулис.

Внизу далёко серебрился блик

Вселенной нашей, каковую мы

По узости познанья своего

Бескрайней мним; со всех её сторон

Сияли, точно звёздный хоров ... Читать дальше »

Туда

В безблагодатный и пустынный край,

Порой бредут лесные существа.

Однажды наблюдал я их обряд:

На старый камень, видом алтарю

Подобный, чьё лицо несёт печать

Ветров, у безобразной той норы

Их руки водрузили то, что я

Мельком увидел и сбежать успел.

Теперь я размышляю в полумгле,

В часы послеполуденной жары,

Когда мир забывает обо мне,

Даря блаженство солнечного дня.

Здесь оборотни воют по ночам

И души тех, кто знал меня давно.

Однако ночью той никто не говорил:

Ни роща, ни болото, ни ветра

Не нарушали жуткой тишины

В моём пустынном уголке, где я

Лежал, заснуть боясь и потушить

Уже почти сгоревшую свечу.

Я задрожал, когда пронзила свод

У крепости моей, сквозь тиканье часов,

Такая мёртвая глухая тишина,

Что застучали зубы – впрочем звук

В ней так и умер. Тут п ... Читать дальше »

Где прежде целый был пирог,

Отсутствовал чудовищный кусок!

Тем временем, собравшись почивать,

Наш юный бард приготовлял кровать,

И на манер лидийский он готов

Любезничать с Владычицею Снов.

Ему с небес мерцает Орион,

В его лучах и засыпает он.

Вот из лощин полночною порой

Выходят эльфы длинной чередой:

Над спящею долиной танцевать,

Жилища смертных тайно посещать,

Заклятьями предупреждая тех,

Кто был охоч до сладостных утех,

Немудро кушал или много пил

Когда прохладный вечер наступил.

Сперва был дьякон Смит наказан так,

У коего дыханья "аромат"

От той субстанции происходил,

Что "эликсиром жизни" окрестил

Сам Холмс, – вокруг дивана встав кольцом,

Они смеются над его лицом,

А сны того клубятся всё плотней

Бесчисленными полчищами змей.

Затем они проходят всей толпой

... Читать дальше »

Бард по призванью, в чине продавца

Служил в конторе своего отца

(Но ставший пессимистом оттого,

Что славы не хватало для него),

Лелея жажду тайную – вознесть

В дыханьи числ божественную песнь.

За день могло создать его перо

Пэан иль оду, или пару строк

О лавке, только струн его души

Касаться дивный гений не спешил.

Он вечером садился есть и пить,

Свою пытаясь музу пробудить

Посредством титанических кусков

Мороженого, кексов и тортов.

Порой пытливый взор его бродил

По небесам, среди ночных светил;

Однажды ночью он почти схватил

Балладу – но простуду подцепил.

Всё было тщетно: хоть и рос наш бард

Мечтателем до корня бакенбард,

Но Нимфа Эонийская, увы,

Не осеняла юной головы!

Так наш Лукулл в тоске б и жизнь провёл,

Когда б однажды он не приобрёл

Собрание стихов Эдгара По ... Читать дальше »