Страшилки

Но зато я щедро вознагражден! Зловоние и смрад, исходящие от этого заброшенного кладбища, нежат и ласкают мою исстрадавшуюся душу.

Первые полоски рассвета окрашивают небосвод в серый цвет. Они идут! Я слышу, как лают их собаки! Еще несколько минут, и меня схватят, чтобы навеки упрятать в темницу, где я проведу остаток своих дней, изнывая от неудовлетворенных желаний, пока не окажусь рядом с теми, кого так люблю.

Но им не взять меня! Путь к избавлению открыт! Может быть, это можно назвать малодушным выходом, но все же он лучше, чем бесконечные месяцы томления и невыразимых мук. Я оставляю эти записки в надежде на то, что кто-нибудь прочтет их и поймет, почему я сделал такой выбор.

Бритва! Я не вспоминал о ней со дня своего бегства из Байборо! Ее обагренное кровью лезвие так заманчиво мерцает в тускнеющем свете тонкорогого месяца! Один взмах по левому запястью, и я свободен…

Брызги теплой, свежей крови падают на потемневшие от времени плиты, растека ... Читать дальше »

И мои цепкие пальцы потянулись к горлу спящего…Спустя несколько часов я снова был в бегах, но на этот раз я был полон сил, а те трое, в ком я почерпнул эти силы, спали вечным сном. Лишь с первыми лучами солнца до меня дошло, что в стремлении добыть себе облегчение любой ценой я поступил слишком опрометчиво. К этому времени трупы, вероятно, были уже обнаружены, и даже самые бестолковые из полицейских наверняка догадаются связать происшедшую трагедию с моим бегством из соседнего города. Кроме того, в первый раз за все время я был так неосторожен, что оставил по крайней мере одно бесспорное доказательство своей причастности к преступлению, а именно – отпечатки пальцев на горле жертв. Весь день меня трясло мелкой дрожью. Обычный хруст ветки под ногой заставлял меня думать Бог весть что. В ту же ночь, дождавшись наступления темноты, я обогнул Фэнхэм по задворкам и подался в леса, расположенные по другую сторону города. А незадолго до рассвета поступил первый тревожный сигнал, возвестивши ... Читать дальше »

После той первой безумной ночи я не слышал поблизости ни звука шагов, ни треска кустов или сучьев. Возможно, они решили, что мой труп уже лежит в каком-нибудь стоячем омуте или покоится на дне трясины.

Дикие приступы голода терзали мои внутренности, горло пересохло и воспалилось от жажды. Но куда хуже были те муки, что испытывала моя душа, изголодавшаяся по близости мертвецов. От одного воспоминания о них мои ноздри начинали сладострастно подрагивать. Отныне я не имел права тешить себя мыслью о том, что это непереносимое томление было простым капризом воспаленного воображения. Я знал, что оно было неотъемлемой частью самой жизни, что без него я бы сгорел, как свеча. Итак, передо мною стояла задача – во что бы то ни стало удовлетворить свой проклятый аппетит. Собрав все оставшиеся силы, невзирая на то, что всякое мое передвижение было сопряжено с большим риском, я отправился на разведку. Крадясь вдоль заборов, словно тать, я заново испытал то ощущение, будто мною руководит к ... Читать дальше »

Я кожей чувствовал начавшуюся слежку, однако ничего не мог поделать с растущей потребностью в новых мертвецах для освежения своего изнемогающего духа.

В ту роковую ночь, когда я священнодействовал над телом очередной жертвы, крепко стискивая в руке еще не просохшее от крови лезвие, за дверью раздался пронзительный полицейский свисток. Одним натренированным движением я сложил бритву и сунул ее в карман плаща. По двери забарабанили дубинки. Взяв стул, я что было силы хватил им по оконному стеклу, благодаря судьбу за то, что выбрал для совершения преступления один из самых дешевых кварталов. В тот момент, когда синие мундиры ворвались в комнату через выломанную дверь, я спрыгнул в темноту ночного переулка. Я мчался по тускло освещенным улочкам, перелезая через шаткие изгороди, пробегая грязными подворотнями, минуя приземистые обшарпанные домики. Спасительная мысль о заболоченной лесистой местности, что начиналась за чертой города и простиралась на добрые полсотни миль, доходя ... Читать дальше »

Корпорация по-прежнему существовала, только на табличке над дверью значилось другое имя, ибо в то время, как жизнь моих молодых сограждан разыгрывалась на кону за океаном, эпидемия гриппа недвусмысленно заявила свои права на мистера Грешэма. Поддавшись минутному настроению, предопределившему мою дальнейшую судьбу, я предложил свои услуги новому хозяину. Упоминая о своей службе под началом мистера Грешэма, я трясся от волнения, но все мои опасения оказались беспочвенными, ибо тайна моего неэтичного поведения ушла в небытие вместе с моим покойным работодателем. Как нарочно, у них имелась одна вакансия, и меня тут же восстановили в должности. Едва я приступил к работе, как меня одолели навязчивые воспоминания о моих нечестивых ночных вылазках, а заодно с ними и страстное желание заново испытать те недозволенные удовольствия. Отбросив всякое благоразумие, я возобновил свои кровавые оргии. И снова бульварные листки нашли себе богатый материал в смаковании гнусных подробностей моих престу ... Читать дальше »

Я кочевал по городам и весям, работал в моргах, на кладбищах, как-то раз даже в крематории – одним словом, везде, где мне только предоставлялась возможность находиться рядом с мертвецами, которых я так боготворил.

Потом разразилась мировая война. Я ушел на фронт одним из первых, вернулся одним из последних. Четыре года кровавого Ада, тошнотворного смрада разрытых дождями траншей, оглушительной канонады обезумевших орудий, многоголосого гула язвящих пуль, гигантских фонтанов дымящейся крови, смертоносного дыма газовых атак, причудливых груд исковерканных тел… четыре года небесного блаженства!

В каждом блудном сыне живет неосознанная тяга к возвращению в те места, где он провел детские годы, и через несколько месяцев я уже петлял по знакомым с детства улочкам Фэнхэма. Ряды ветхих, убогих лачуг, давно покинутых жильцами, тянулись по обе стороны дороги, отражая тот общий упадок, в который пришел городок за последнее время. Лишь в нескольких домах еще дымились очаги, и ... Читать дальше »

Результатом каждой из таких вылазок был незабываемый, но увы, слишком краткий миг ничем не омраченного блаженства; блаженства, приправленного надеждой на то, что предмет, доставивший его мне, в дальнейшем будет препоручен моим же заботам, но уже на вполне законных основаниях. Порой эта надежда сбывалась, и тогда – о драгоценные и упоительные воспоминания!

В долгие часы ночных бдений под кровом моего святилища, вдохновляемый его мавзолейной тишиной, я придумывал новые и все более изощренные способы излияния своих пылких чувств на предмет моего обожания – на мертвецов, в которых я черпал жизнь!

Однажды мистер Грешэм явился на работу немного раньше обычного и обнаружил меня распростертым ниц на холодной могильной плите. Я держал в своих объятиях окоченевший обнаженный труп со следами разложения на теле и был погружен в глубокий сладострастный сон. Хозяин растормошил меня, и, очнувшись от своих непристойных грез, я увидел, что в глазах его сквозит брезгливость пополам ... Читать дальше »

Для меня не было мертвеца настолько отвратительного, чтобы он не мог приводить меня в нечестивый экстаз, и вскоре я в совершенстве овладел спецификой своего ремесла. Каждый очередной труп, проходивший по нашему ведомству, означал для меня исполнение сокровенных желаний, сулил мне часы предосудительных наслаждений и вызывал то неистовое буйство крови, благодаря которому моя мрачная миссия превращалась в источник высшего блаженства. Но за всяким чувственным пресыщением следует расплата, и в скором времени я уже с ужасом ожидал наступления тех дней, когда у меня под рукой не будет трупа; в такие дни я призывал непотребных богов самых нижних кругов ада наслать скорую и верную смерть на всех без исключения жителей города.

А потом настали те незабываемые безлунные ночи, когда над землей низко стелились густые облака, и можно было видеть, как закутанная в плащ фигура пробирается, согнувшись в три погибели, по неосвещенным улочкам городских окраин. По той осторожности, с какой крал ... Читать дальше »

В тот момент я и представить себе не мог, что именно ему будет суждено стать предметом моего первого практического занятия!

Смерть отца была скоропостижной – первый и последний в жизни сердечный приступ убил его в считанные часы. Мой восьмидесятилетний наставник применил все свое красноречие, чтобы отговорить меня от нелепой затеи предать тело отца бальзамированию. При этом он едва ли заметил, каким восторженным блеском загорелись мои глаза, когда мне удалось-таки подбить его на это неправедное дело. Мне не найти слов, чтобы выразить те нечестивые и крамольные мысли, что наполняли мою голову, отдаваясь эхом в бешено бьющемся сердце, когда я хлопотал над неподвижным телом отца. Безграничная любовь была лейтмотивом этих мыслей; любовь куда более сильная, чем та, которую я испытывал к нему при жизни.

Мой отец не был богатым человеком, однако того, что он имел, вполне хватало нам на обеспеченную и независимую жизнь. Являясь его единственным наследником, я оказался в до ... Читать дальше »

Скорбь моя была глубокой и неподдельной, а потому я был немало озадачен тем обстоятельством, что с ней парадоксальным образом сочеталось то почти уже забытое ощущение душевного подъема и дьявольского восторга, которое я впервые испытал, стоя у гроба дедушки. Как и в тот раз, сердце екнуло у меня в груди и затрепетало, как птица, яростно разгоняя по жилам горячую кровь. Выходило, что я стряхнул с себя мертвящие узы лени и косности лишь затем, чтобы взамен их взвалить на свои плечи бесконечно более тяжелую ношу преступной, нечестивой страсти. Я часами не покидал смертного одра моей матери, впитывая всеми порами души тот дьявольский нектар, которым, казалось, был пропитан воздух затемненной комнаты. В каждом вдохе я черпал новые силы, возносясь до предельных высот ангельского блаженства. Я знал, что все это – не более, чем своего рода горячечный бред, что он скоро пройдет, и я ослабну и телом, и духом ровно настолько, насколько теперь воспрял. Но – увы! – я уже не мог противиться своей ... Читать дальше »