Страшилки

Однако самым странным оказалось то, что заметил на гладком белом потолке констебль де Уитт в тот момент, когда его любопытствующие глаза случайно скользнули по нему. Его удивленный крик заставил обратить глаза кверху остальных, включая доктора ван Келена, уже долгое время перелистывавшего записную книжку в потертом кожаном переплете со смешанным выражением ужаса, зачарованности и недоверия на лице.

То, что они увидели на потолке, являло собой несколько рядов неровных, широко расползшихся следов, какие могли быть оставлены измазавшимся в чернилах насекомым. И сразу же каждый из присутствующих подумал о чернильных пятнах на мухе, столь странным образом оказавшейся в бутыли с аммиаком.

Но то были не просто чернильные следы. Даже беглый взгляд обнаруживал в их переплетении нечто навязчиво знакомое, а более внимательное изучение заставило всех четверых мужчин изумленно раскрыть рот. Следователь Богарт, следуя инстинкту профессионала, огляделся вокруг в поисках соответст ... Читать дальше »

Обитатель номера лежал на полу мертвым, лицом вверх, рот и нос его были перевязаны носовым платком, сильно пахнувшим аммиаком. Черты его лица хранили выражение крайнего ужаса, который поневоле передался и вошедшим в номер. С левой стороны шеи доктор ван Келен обнаружил след укуса — темно-красный, с пурпурным кольцом вокруг, — нанесенного, очевидно, мухой цеце или иным, еще более опасным насекомым. Дальнейшее обследование показало, что смерть наступила, по всей очевидности, вследствие паралича сердца, вызванного скорее сильным испугом, нежели самим укусом, хотя последующее вскрытие трупа установило наличие в организме покойного микроба трипаносомиасиса.

На столе находились несколько предметов — записная книжка в потертом кожаном переплете, перо, бумага, открытая чернильница, докторский чемоданчик с вытесненными золотом инициалами Т. С., бутыли с аммиаком и соляной кислотой, а также стакан, примерно на четверть наполненный двуокисью марганца. Бутыль с аммиаком потребовала пов ... Читать дальше »

Неужели это последняя моя запись в журнале? Бесполезно сопротивляться тому, чего сам ожидаю. Слишком часто за самой дикой и фантастической из легенд таится крупица правды. Неужели сам Генри Мур в образе этого голубокрылого дьявола намеревается напасть на меня? Да и обыкновенная ли муха ужалила его, завладев после смерти его сознанием? Если это так и если она сейчас ужалит меня, то вытеснит ли моя личность сознание Мура? Войдет ли она в это жужжащее тело после того, как я умру от укуса? Возможно, так и случится, хотя мне вовсе не обязательно умирать, даже если она меня и цапнет. Ведь есть еще шанс выжить с помощью трипарсамида. Я ни о чем не сожалею. Мур должен был умереть, а теперь пусть будет, что будет.

Еще немного погодя. Муха медлит на циферблате близ цифры 9, то есть без четверти двенадцать. Сейчас 11-30. Я пропитываю аммиаком носовой платок на лице и держу бутыль наготове для дальнейшего использования. Это будет последняя запись перед тем, как я смешаю соляную кислоту ... Читать дальше »

Прежде чем я успел подумать о следующем своем движении, она поползла вокруг циферблата очень медленно и обдуманно — по движению часовых стрелок. Она миновала минутную стрелку, свернула вниз, потом опять вверх, прошлась под часовой стрелкой и, наконец, остановилась точно на цифре 12. Проделав все это, она с громким жужжаньем забила крылышками.

Не является ли это зловещим предзнаменованием? Становлюсь суеверным, совсем как чернокожие. Сейчас на часах чуть больше одиннадцати. Значит, в двенадцать — конец? «Все, что мне осталось, это час жизни», — пронеслось в моем мозгу, охваченном бескрайним отчаянием. Мне бы догадаться об этом пораньше. Вспомнив, что в моем докторском чемоданчике имеются оба ингредиента, необходимые для приготовления хлора, я решил наполнить комнату смертельным газом, чтобы отравить проклятую муху, а самому спастись с помощью носового платка, пропитанного аммиаком и повязанного поверх лица. К счастью, у меня сохранился добрый запас этого вещества. Влажная ма ... Читать дальше »

После часового отдыха я почувствовал в себе прилив сил и велел прислать в номер огромное количество съестных припасов в виде консервированной и наглухо запакованной пищи, а также побольше скатертей и салфеток. Завтра ни под каким видом, ни на единый миллиметр я не открою ни дверь, ни окно. Принеся продукты и столовое белье, чернокожий слуга одарил меня странным взглядом, но меня больше не беспокоило, насколько эксцентрично — или безумно — я выгляжу. Я был одержим куда более сильным страхом, чем страх людского осмеяния. Приняв припасы, я обследовал каждый миллиметр стен и заткнул каждую микроскопическую щелочку, какую только смог обнаружить. После этого я, наконец, почувствовал, что впервые смогу уснуть по-настоящему спокойно.

(С этого места почерк становится неровным, лихорадочным и едва разборчивым).

23 января. Сейчас почти полдень, и я предчувствую, что вот-вот случится нечто ужасное. Долгого сна, какого я ждал, не получилось, хотя прошлой ночью, в поезде, я почт ... Читать дальше »

21 января. В поезде на Блумфонтейн. Я разбит наголову. Победа за этой тварью. У нее дьявольский интеллект, против которого бессильны все мои ухищрения. Утром она опять появилась за окном, но не прикоснулась к липкой сетке, а, уклонившись от нее, принялась с жужжанием описывать круги в воздухе — всякий раз по два, — следующие через правильные промежутки. Затем, поднявшись над городскими крышами, она скрылась из виду. Мои нервы на грани срыва, ибо эти числовые намеки можно истолковать только в самом ужасном смысле. В понедельник мне внушалась цифра пять, во вторник — четыре, в среду — три, а сегодня — два. Пять, четыре, три, два — чем это могло быть, как не чудовищным, невообразимым отсчетом дней? С какой целью? Это может быть ведомо только зловещим силам Вселенной. Весь день я провел в укладке и отправке своих чемоданов, и теперь нахожусь в ночном экспрессе, мчащемся в Блумфонтейн. Бегство может оказаться бесполезным, но что мне остается делать?

22 января. Остановился в гост ... Читать дальше »

А затем случилось самое худшее. Дверь я оставил распахнутой в надежде, что это чудовище, если уж я не смогу поймать его, уберется восвояси. Около половины двенадцатого я затворил ее, решив, что так оно и есть. Затем углубился в чтение. Ровно в полдень я почувствовал с левой стороны шеи легкую щекотку, но, приложив руку, не обнаружил там ничего. В следующий миг ощущение повторилось — и прежде чем я успел пошевелиться, это жуткое исчадье ада выскочило у меня из-за спины, словно специально за тем, чтобы показаться мне на глаза, совершило все тот же насмешливый нырок в воздухе и вылетело из номера через замочную скважину. До того момента мне и в голову не приходило; что муха может выбраться через такое крошечное отверстие.

В том, что эта тварь дотронулась до меня, я не мог сомневаться. Но ведь она не причинила мне никакого вреда — и тут, в приступе холодного озноба, я вдруг вспомнил, что Мур был ужален в полдень в левую сторону шеи. После этого муха не появлялась, но я все же з ... Читать дальше »

Но, в конце концов, он заделал все щели в номере, какие только сумел найти, и исправил проволочную сетку, так что теперь я мог держать оба окна открытыми. Похоже, я показался ему малость чокнутым — очевидно, в связи с тем, что лично ему, пока он был в номере, не попалось на глаза ни единой мухи. Но мне уже было все равно. Один Бог знает, что она такое, чего хочет и что станется со мной!

19 января. Я в совершенном ужасе. Эта тварь дотронулась до меня. Вокруг меня творится нечто чудовищное, дьявольское, и я ощущаю себя всего лишь беспомощной жертвой. Утром, когда я вернулся с завтрака, этот крылатый дьявол из преисподней ворвался в номер, пролетев у меня над головой, и принялся биться в сетку окна, как делал это вчера. На этот раз, однако, каждая серия толчков заключала в себе число 4. Кинувшись к окну, я попытался схватить назойливую тварь, но, как и прежде, она легко ускользнула от меня и подлетела к томику Мура, вокруг которого и принялась летать с жужжанием самого издеват ... Читать дальше »

Ее исчезновение не успокоило меня — рассудок мой уже выстраивал целый ряд диких и ужасных умозаключений. Если эта муха обладает человеческим интеллектом, откуда он у нее? Есть ли хоть доля правды в утверждениях туземцев, будто эти создания способны после смерти своих жертв завладевать их личностью? Если так, то чью же личность присвоила себе истязавшая меня тварь? Ответ на этот вопрос я уже знал — это одна из тех мух, что удрали от Мура после смертельного укуса. Не тот ли это самый посланник смерти, который ужалил его? А если так, то чего он хочет от меня сейчас? Чего он хочет от меня вообще? Облитый холодным потом, я вспоминал о том, как вела себя муха, ужалившая Батту, после его смерти. Не были ли и в самом деле ее собственные инстинкты замещены сознанием жертвы? А эта сенсационная весть о мухе, разбудившей Дайсона вскоре после смерти Мура… Что же касается преследующей меня мухи — не вселилась ли в нее личность человека, жаждущего мести? Как она крутилась возле книги Мура! Но я от ... Читать дальше »

Но самое худшее последовало позже. Оставив в покое книгу Мура, насекомое подлетело к открытому окну и стало ритмически биться о проволочную сетку. То были серии ударов с равномерными промежутками, между которыми соблюдались четкие паузы. Так повторилось несколько раз. Что-то в этом спектакле заставило меня на мгновение застыть в неподвижности, но в следующую секунду я подошел к окну и попытался прихлопнуть назойливую тварь. Как обычно, без успеха. Она просто перелетела к лампе и стала точно таким же образом отбивать такт по жесткому картонному абажуру. В приступе смутного отчаяния я поспешно захлопнул все двери и затянутые непроницаемой для насекомых сеткой окна. Мне следовало немедленно уничтожить настойчивую мерзавку, чьи преследования все успешней выводили мой разум из равновесия. Бессознательно ведя счет, я вдруг уловил, что каждая серия этих ударов заключала в себе число пять.

Пять — то самое число, которое эта гадина вывела утром чернилами на потолке! Неужели насекомо ... Читать дальше »