Может быть, это ничем не подкрепленное впечатление и не заслуживало столь пристального внимания, если бы не еще одно обстоятельство, которое доктор старался тщательно и пока довольно-таки успешно скрыть от своих спутников, так же как и он сам слышавших стук пишущей машинки
Блейка каких-нибудь десять минут тому назад. Обстоятельство это являлось настолько противоестественно жутким, что доктор пытался пока не думать о нем, намереваясь вернуться к размышлениям над его дьявольской сущностью несколько позже, в уютной тиши своего кабинета. Он практиковал уже более тридцати лет и по праву снискал себе репутацию специалиста, от которого ни один, даже самый пустяковый и малозначительный факт, не мог ускользнуть незамеченным – и сейчас, после скрупулезного осмотра мертвеца, застывшего в своем кресле с широко раскрытыми глазами и искаженным от ужаса лицом, у него не оставалось никаких сомнений в том, что смерть Ричарда Блейка наступила не менее часа тому назад .
Выйдя из библиотеки и плотно затворив за собой двери, доктор и его спутники снова тщательно осмотрели весь дом, заглядывая в каждый его уголок в надежде отыскать ключ к разгадке трагедии. Увы, все их поиски не увенчались даже проблеском успеха. Доктор знал, что люк, которым некогда пользовался старый Симеон Тэннер, был замурован в ту же ночь, когда тело затворника и его книги были преданы огню, а небольшой подвал и проложенный под болотом длинный извилистый туннель, обнаруженные тридцатью пятью годами позднее, были без промедления затоплены нашедшими их людьми.
|