Доктор Морхауз не особенно удивился тому, что начальной точкой разыгравшейся драмы стал дом на краю болота – уж кто-кто, а он-то знал наверняка, что проживание в этом проклятом особняке не могло кончиться добром для его обитателей, коими являлись, во-первых, тот спятивший с ума субъект, что удрал отсюда час тому назад, а во-вторых, его хозяин, Ричард Блейк, литератор, до войны покоривший Бостон своим поэтическим гением. Тонкость его чувств и мировосприятия была поистине уникальной – его нервы, подобно туго натянутым струнам, улавливали самые незначительные колебания материи во всех ее видах. Увы, все эти уникальные способности были утрачены им на войне, откуда он вернулся полупарализованным, хотя и не утратившим прежней жизнерадостности и сохранившим образы неукротимой фантазии в своем сознании, полностью изолированном от реалий внешнего мира, ибо война не только навечно приковала его к инвалидной коляске, но и полностью лишила зрения, слуха и речи.
Передававшиеся из поколения в поколение зловещие легенды о старинном доме Тэннера и былых его обитателях всегда приводили Блейка в бешеный восторг – эти жуткие истории услаждали его воображение, настолько же неистовое и безумное, насколько жалким и увечным было его нынешнее физическое состояние. Особняк этот и впрямь пользовался дурной славой у суеверных местных жителей, но Блейк только смеялся над их страхами. Сейчас, когда его единственный компаньон удрал прочь из этого угрюмого обиталища, оставив своего беспомощного подопечного один на один с объявившимся в доме кошмаром, Блейк уже не посмеет потешаться над неправдоподобными слухами и смаковать их ужасные детали… Во всяком случае, именно так рассуждал доктор Морхауз, прокручивая в уме возможные причины внезапного бегства человека, ухаживавшего за увечным поэтом. Загадка этого необъяснимого сумасшествия не давала ему покоя, и он решил во что бы то ни стало докопаться до истины.
|