Сейчас же они, пребывая под охраной темных пологов тени, почти невидимы за буйным, неукротимым покровом зелени; однако их окна с узенькими, облупившимися рамами по-прежнему тревожно поглядывают на вас, изредка словно подмигивая и маня к себе сквозь пелену вечного оцепенения, которое притупляет воспоминания о леденящих душу вещах и событиях, и тем самым защищает разум перед неизбежным помешательством.
На протяжении поколений в таких домах жили странные люди, подобных которым еще никто и никогда не видывал. Окутанные туманом своей мрачной и фанатичной веры, заставившей их отдалиться от остальных людей, их предки искали именно самую дикую и запущенную природу, желая обрести в ней долгожданную вольность. В таких местах потомки этой свободолюбивой расы и в самом деле достигали некоего блаженства, необремененные ограничениями и тяготами жизни остального человечества, однако робея и пресмыкаясь в рабских оковах невежества перед мрачными призраками их собственного разума.
Отдалившаяся от просвещенной цивилизации, сила этих пуритан текла по весьма странным каналам и находила подчас самые диковинные выходы, и в своей изоляции, в своем болезненном САМОограничении, служившем интересам борьбы за жизнь с безжалостной природой, они подчас перенимали и впитывали в себя самые темные и загадочные черты, дошедшие до них из доисторических глубин их холодного северного прошлого. По необходимости практичные, и по свойству духа строгие, эти люди отнюдь не были прекрасны в своих грехах. Ошибаясь, как и все смертные, они первым делом стремились найти для себя тайное убежище, к чему их подталкивал жесткий уклад жизни, а потому со временем даже сами начинали постепенно забывать, что именно столь старательно и ревностно скрывали.
|