Но не забывайте, что, несмотря на все это, я продолжал поддерживать с Пикмэном довольно тесные личные отношения. Более того, мое восхищение его творчеством с каждым днем все более возрастало, поскольку тот самый "Обед вурдалаков" представлял собой действительно выдающееся произведение искусства. Вы знаете, что клуб отказался выставлять эту картину, а Музей изящных искусств не захотел принять ее от него даже в качества дара. От себя могу заметить, что никто не пожелал приобрести ее и для своей частной коллекции, и потому вплоть до самого исчезновения Пикмэна она так и продолжала висеть у него в доме. Сейчас она находится у его отца в Салеме вы же знаете, что Пикмэн происходит из старинного салемского рода и что одного из его предков в 1692 году вздернули на виселице по обвинению в колдовстве.
Я взял тогда за правило регулярно навещать Пикмэна, особенно после того, как приступил к работе над монографией о так называемом "причудливом искусстве". Возможно, именно его работы и натолкнули меня на эту идею, во всяком случае, как только я стал развивать ее, он стал для меня подлинной кладезью информации и всевозможных суждений на этот счет. Он показал мне все свои картины и рисунки на эту тему, в том числе несколько перьевых зарисовок, за которые, во что я искренне верю, его исключили бы изо всех художественных клубов, если бы их членам довелось познакомиться с подобными творениями.
Довольно скоро я стал его искренним приверженцем и готов был, подобно усердному школьнику, часами выслушивать его рассуждения о теории живописи и всевозможные философские гипотезы, кстати, настолько бредовые и дикие, что за одно это его можно было навечно упрятать в сумасшедший дом.
|